Швейная машинка Зингера, – ни одно другое изобретение так не облегчило судьбу женщин в 19 веке

К примеру, Gillette в своей рекламе призывает мужчин отказаться от образа агрессивного мачо, ранее являвшегося признаком "настоящего мужчины".

А производитель пива Budweiser стал спонсором лондонского гей-парада.

Однако подобные примеры "пробуждения капитализма" совсем не новые.

В 1848 году в США состоялась первая конференция по правам женщин, где активистка Элизабет Кеди Стентон призвала предоставить женщинам право голоса.

Это, конечно, сразу же вызвало небывалую волну дискуссий. Ведь идея была слишком амбициозна даже для поклонников Стентона.

Тем временем в Бостоне бывший актер-неудачник пытался заработать немного денег.

Он арендовал мастерскую, где презентовал станок для резьбы по дереву, который сам разработал. Устройство было гениальным, но покупать его никто не хотел.

Владелец мастерской решил поддержать угнетенного изобретателя и показал ему швейную машину – ее проект разработали много лет назад. Идея была хорошая, но само устройство требовало постоянных улучшений.

И вот наконец-то нашёлся человек, который смог вывести швейную машинку на совершенно новый уровень и неожиданно для самого себя совершить революцию в швейной индустрии.

В те времена работа швеи стоила дешево. Газета New York Herald писала: “Ни одна другая работница не получает меньшего жалованья и не испытывает больших скитаний”. Кроме того, шитье требовало много времени – изготовление одной рубашки занимало около 14 часов.

И страдали не только швеи: "дневно вертеть иглой" приходилось всем женщинам (женам и дочерям). По словам писательницы Сары Гейл, эта бесконечная работа превратила женскую жизнь в тяжелый, долгий и скучный замкнутый круг.

Но вернемся в мастерскую в Бостоне. Изобретатель осмотрел машину и сказал: "Вы хотите избавиться от единственной возможности заставить женщин молчать".

Этим актером-неудачником, который хотел заработать на своих изобретениях, был Исаак Мерритт Зингер. Человек яркий, харизматичный, щедрый и одновременно безжалостный.

Господин Зингер прославился не только как блестящий изобретатель, но и как неисправимый бабник и многоженец. Он одновременно жил на три семьи и имел по меньшей мере 22 ребенка. Одна из его жен жаловалась, что он ее избивает.

Короче говоря, Исаак Зингер точно был не из тех, кто поддерживал какие-то феминистские теории, но своим поведением он сам заставлял женщин активно бороться за свои права.

Его биограф Рут Брэндон иронически отмечает, что он был "тем мужчиной, который только укрепляет феминистическое движение".

Зингер принялся улучшить прототип швейной машины.

"Швейный челнок должен двигаться не по кругу, а по прямой линии, - объяснил он владельцу мастерской, - а на месте той иглы, которая толкает изогнутую иглу по горизонтали, я бы поставил прямую иглу, которая двигается вверх-вниз".

Исаак Зингер запатентовал свои идеи и начал продавать свою версию машины. Результат действительно поражал – пошив рубашки занимал всего час.

Однако принцип работы машинки, как и многие ее элементы, не принадлежали Зингеру, например игла с ушком и острым концом для закрытого стежка и механизм подачи ткани.

Поэтому Исаак Зингер оказался в эпицентре судебных процессов, длившихся не один год. Казалось, конкуренты-производители больше занимались исками за нарушение патента, чем продажей швейных машин.

В конце концов юристы смогли убедить противников объединить усилия и начать зарабатывать деньги на этой золотой жиле.

Рынок швейных машин начал набирать обороты, а Исаак Зингер стал на нем главным игроком.

В 1850-е годы в США активно развивалась так называемая "американская система производства" – создавались механизированные фабрики, а детали ко многим устройствам производили по принципу взаимозаменяемости.

Производство Зингера отставало в этом вопросе – годами его машины собирали вручную из покупаемых в магазине деталей.

Но Исаак Зингер и его деловой партнер Эдвард Кларк избрали другой путь и стали первыми в другом направлении: маркетингом.

Швейные машины были недешевыми, стоимость одной была равна доходу средней семьи за несколько месяцев.

И сообразительному Кларку пришла в голову идея продавать их в рассрочку: люди могли арендовать машину за несколько долларов в месяц. И как только уплаченная сумма аренды превышала стоимость машинки, она переходила в их собственность.

Это помогло восстановить доверие покупателей, испорченное медленными, менее надежными машинами прошлых лет. Кроме того, Зингер создал отдельный отдел работников, которые настраивали машину после покупки и перезванивали, чтобы проверить, работает ли она.

Но все эти маркетинговые усилия натыкались на одну серьезную преграду – глухую стену женконенависничества.

Для лучшего понимания рассмотрим две ситуации, которые изобразили карикатуристы того времени.

Первая – мужчина спрашивает, зачем покупать швейную машину, если можно на ней жениться.

Вторая – продавец во время демонстрации товара объясняет, что, купив швейную машинку, женщины получат больше времени для совершенствования своего интеллекта!

Такие предубеждения даже вызывали сомнения, смогут ли женщины работать на этих дорогих машинах.

И для Исаака Зингера это стало вызовом. Как мало уважения он проявлял к женщинам в своей жизни, но на кону был его бизнес.

Он арендовал витрину магазина на Бродвее в Нью-Йорке и усадил туда молодых привлекательных женщин. За швейными машинками сидели улыбающиеся красавицы и привлекали к себе внимание толпы. Идея сработала блестяще.

Более того, женщины в рекламе Зингера самостоятельно принимали решения, намекая, что представительницы слабого пола должны стремиться к финансовой независимости.

"Хорошая швея может зарабатывать до 1000 долларов в год!" – утверждала реклама.

В 1860 году издание New York Times написало: ни одно другое изобретение так "не облегчило судьбу наших матерей и дочерей".

Со всем тем, это издание, вероятно, недооценивает вклад женщин, приписывая все успехи только "находчивому гению мужчин".

Так что, возможно, стоит спросить женщину. Вот что сказала Сара Гейл в интервью женскому журналу Godey's Lady's Book and Magazine 1860 года: «Швея… может отдохнуть ночью, а днем ​​найти время для семьи и развлечений. Разве это не достижение?

Сегодня к идее пробуждения капитализма относятся достаточно скептически, называя это лишь хитрым трюком ради увеличения продаж пива или бритв. Может, так и есть.

Исаак Зингер говорил, что главное для него – деньги. Но именно он является доказательством того, что корыстные мотивы могут быть незаурядным двигателем социального прогресса.